Державный путь
Новелла
Арина, управившись с утренними хлопотами по хозяйству, одиноко сидела на кухне за столом и пила чай. Тоскливые мысли крутились вокруг её всегдашней заботы – отношений сына и снохи. Пусть говорят, что молодые живут теперь сами по себе. Да ведь если живём вместе в одной квартире, то и попробуйте-ка, молодые, обойтись без родителей…
Прошел год, как Арина стала пенсионеркой. И хотелось бы ей еще поработать на заводе (деньги-то ведь нелишние), но родились внуки один за другим, и бабушка решилась осесть дома приглядывать за малышами – свои любимые, долгожданные. Снохе после родов долго нездоровилось, и Арина рьяно сновала по квартире с пеленками, распашонками, бутылочками с молоком, сосками и прочей детской утварью. Она, конечно, сочувствовала Алевтине, но та постепенно стала все больше ее раздражать. Сноха, будучи высокой и полной, двигалась неторопливо, даже детский плач ее не подгонял, норовила полежать почаще. А внуки росли и все больше требовали внимания. А другая-то бабушка разболелась, уже с постели не встает – помощи от нее никакой. А сына-то дома нет – на заработки уехал…
И так хотелось Арине с кем-нибудь поговорить, просто пожаловаться, как она устала быть незаменимой – ведь некогда даже ко врачу сходить; просто бы вот выплеснуть, что наболело!.. Она обрадовалась, услышав неожиданный звонок в квартиру, и заторопилась к дверям, открыла: надо же, давняя подруга в гости пожаловала. Валентина, оказывается, забыла ее номер телефона – потеряла где-то, но, наконец, собралась навестить свою Аришку: слава-те Господи, жива – здорова! Хозяйка засуетилась, подала домашние тапочки гостье, приговаривая: «Ну есть, есть о чём поговорить, пооткровенничать нам с тобой…»
Она усадила Валю за кухонный стол, заваленный посудой, детскими книжками, остатками завтрака, быстро убрала лишнее, протерла цветастую клеенку, освободив место для чайных чашек и вазочек с конфетами и печеньем. «Надолго ли ко мне? – начала Арина разговор, наливая свежезаваренный чай в чашки, на которых были аккуратно выведены веточки лиловой сирени…
Подружились женщины ещё в школьные годы и привыкли делиться своей «бытовухой»: поговорить по душам стало для них насущной потребностью. Да и было у них много общего: по двое детей, мужья – строители в одном цехе, трёхкомнатные квартиры, дачи с огородами, даже любовь к чтению книг. Отличались они друг от друга внешностью: Арина была полной, подвижной, словоохотливой, Валентина же – стройная, даже изящная, неторопливая, из тех, кто «зря ничего не скажет».
«Час – другой посижу у тебя, давненько не видались, - отвечала Валя, улыбаясь закадычной подруге, - чувствую, у вас тут не всё ладно. Господи, у тебя и морщин прибавилось! Что за вулкан в вашей квартире раскипелся?..»
И Арину словно прорвало:
– Да, да, вулкан…Ты в курсе, что мой сын-то Коля уехал на заработки? Сама знаешь, на заводах везде сокращения, а те, кто работает, получают мизерную зарплату. Ну вот, уехал он, устроился в небольшом городке на новый завод: технику какую-то там иностранцы делают. Он ведь аж начальник участка, не зря денежки за учёбу платил на заочном отделении института. Так что зарабатывает – семью обеспечивает, ему ещё и завидуют друзья-то. Ну, приезжает на выходные с семьёй повидаться, в сауну с приятелями сходить… Денег и подарков детям привозит, а сноха-то Алевтина всё ходит да дуется, жалуется: денег мало. Ей бы с мужем обниматься, а она слёзы льёт. Какая Колюньке радость дома-то?..
Вздохнув, Арина вытерла носовым платком с незабудками заблестевшие слезинки на глазах и снова заговорила:
– Вот уж две недели не приезжал… Алька ходит мимо меня да все брюзжит, что у него там есть любовница: мол, ему и без жены хорошо. А ей говорю: мол, мужа надо почаще целовать, да на кухне вон гора посуды немытой, в ванной куча детского белья накопилась…Меня-то на всё не хватает, из магазина сумки тащу – руки отваливаются. А дети-то шныряют по всем углам да дерутся меж собою, уж я сама присяду с ними книжки читать… На больничном молодуха больше сидит, чем на работу ходит, да и не лечится толком она, говорит, лекарства дорогие. Да ведь здоровьем-то можно заниматься и без дорогих таблеток. Смотрела бы передачи по телеку: там врачи такое советуют, что сто лет можно прожить без болезней. А как же я в молодости все дела бегом делала?.. Непутёвая Алька нам досталась, у неё и мамаша-то вечно больная, а на вид – воду на таких возят, как говорится… Алька хитрая, загляну к ней в комнату – лежит. Я и обед сварю, и полы вымою, а она выйдет в коридор, «спасибо» мне скажет, да пойдёт за ребятишками в детсад прогуляться. Приведёт их и опять заноет, как она устала.
Лицо Арины покраснело, исказившись в недоброй усмешке:
– Слушай, уж я ненавижу её… Сказать ей, что ли, чтобы к своим родителям отправлялась? У них квартира большая. Знаю, что не захочет: папаша пьет, а за матерью ухаживать надо. Беда!.. Ну какая же я жалостливая!.. Нет, я её всё-таки выпровожу отсюда, а внуки пусть хоть каждый день ко мне приходят: накормлю, нагуляю их. Да, может, посоветовать Колюне развестись с ней? Всё равно у них жизни не будет. А если ей вдруг врачи дадут инвалидность – и что за жизнь с больной женой?..
Подруга сидела за столом, качая головой, ахая от сердитых слов Арины. Ей было жаль эту почти родную седую женщину, но как-то не по себе становилось от таких мрачных ее размышлений. Валя попыталась хоть чем-то утешить Арину:
– Да ведь многие так живут, надо помогать внуков растить. Ты поговори-ка с Алей по-матерински. Она всё-таки простая, добрая. Да в церковь сходи с ней вместе, помолитесь у икон о своём здравии. Господь поможет! Кто в церкви-то бывают, все так говорят. Да я не навязываю тебе веру – просто постойте на службе. Я сама по выходным хожу в церковь, и на душе потом такой покой и просветление!.. Ты ведь, Аринушка, всегда была премудрой да задорной, не унывала и других учила жить…
Вдруг дверь отворилась, в кухню вошла, на ходу застегивая ситцевый халат в мелких цветочках, Алевтина. «Мои кости тут перемываете, - глотая слёзы, заверещала она, - выпроваживаешь меня, свекровушка, сплетничаешь со своими старухами. И не стыдно тебе! Я-то к тебе, как к родной матери, а ты… И Колька… Звоню ему, звоню по телефону – не отвечает… Да я сама уйду к своим родителям, да хоть завтра!.. Да я и не подслушиваю, сама на всю квартиру орёшь…». Аля закрыла лицо руками и, всхлипывая, выбежала в коридор.
Арина, качая головой, уставилась на Валентину и хотела что-то сказать, но внезапно зазвонил мобильник. Она дрожащей рукой схватила телефон: звонили из детского сада. Воспитательница нервно, скороговоркой сообщала, что заболела Танюшка: у неё поднялась температура, и нужно быстрее взять ребёнка домой. Арина запричитала: « Вот напасть какая! Бедная моя внученька, да где же её угораздило заразу подцепить? Теперь в квартире кавардак начнётся. Ну ладно, Валюша, расходимся, звони почаще, запиши мой номер телефона, пойду за своей кровинушкой в садик. Такая уж моя бабушкина доля …». Расстроенные женщины вместе вышли из дома. Снохе же свекровь не обронила ни слова.
…Валентина долго не звонила Арине – конечно же, той не до подруг сейчас, хотя в душе она очень переживала, какие же катавасии творятся в Аришкиной квартире. И вдруг неожиданно та сама позвонила Вале: мол, приходи-ка в гости, есть новости, будет чему удивляться. Валентина быстро собралась и, как на крыльях, полетела в знакомую многоэтажку (на троллейбусе, конечно, поехала), но сердце затревожило неприятным холодком: зачем чему-то удивляться? Что ещё приключилось?.. Впрочем, Арина была по жизни – «тёртый калач», всегда знала, куда падать, и заранее подстилала себе соломки, как говорится…
И вот подруги вновь сели за кухонный стол. Хозяйка в новом ярком цветастом платье, похвасталась, смеясь, что сама недавно сшила; волосы покрашены в её любимый рыжеватый цвет, как раньше, бывало, по молодости. На столе красовался узорчатый шоколадный тортик. Арина налила чай в те же чашки с веточками сирени, нарезала кусочки торта.
– Ну, слушай, - заговорила она неторопливо, - как всё повернулось в нашей-то жизни. Другим не особо рассказываю, а уж тебе-то пооткровенничаю… Приехал с месяц назад мой сын Колюня домой, и я с ним поговорила по душам. Так, мол, и так: Алевтина твоя квёлая всё нос воротит от меня да тебя хает, всё ей денег мало, а экономить не умеет – транжирит денежки, как попало… Да если б не моя пенсия, так внуки бы раздетыми ходили. Я Танюшке с Витюшкой купила и курточки на весну, и сапожки, и шапочки… А Коле-то надо ведь и за квартиру платить, и на питание, и на дорожные расходы. О-хо-хо!.. Ну вот, сынуля мне и поведал, что есть у него в том краю краля – одинокая женщина с ребёнком. Она приехала из большого города к родителям погостить. Познакомились в магазине, он помог ей телевизор выбрать. Да и стали они встречаться, приглянулись друг другу… Рассказал мне, какая она ухоженная, и работа у неё приличная, денежная, а её сынишка сразу стал звать Колюшку папой. Я прямо и сказала сыну: вот твоя судьба, а с Алькой – развод, пусть уходит к своим родителям, а внуков я, конечно, не брошу – позабочусь о них. Подумал он с неделю – и закрутилось…
Валентина молча слушала свою подругу, теребя конфетный фантик. Ариша воодушевленно продолжала:
– Да, Николаша подал на развод, Алевтине объявил, что уезжает в большой город, алименты платить будет… Да – да, он уже недавно переехал к своей Нине, позвонил мне, что даже и работу подыскал в какой-то фирме. Дай Бог, всё устроится у мужика!.. Ну что творилось с Алевтиной: и слёзы лила, и нас всех ругала последними словами, и табуретку сломала, детей стращала. Ну, я-то не скандалила, ей валерьянку капала, скарб помогла собрать и в квартиру к родителям перевезти, напутствие дала муженька по душе найти… Ну посуди сама, подруженька, Альке ведь все равно за матерью ухаживать надо – та уже с постели не поднимается, а отец будет с внуками заниматься и пьянствовать перестанет. Да и мне надо в себя придти, по врачам походить – здоровье ведь не купишь… А насчёт внуков нет проблем: каждый день я сама обоих забираю из садика, гуляю с ними, кормлю, игрушки им покупаю и домой в ту квартиру веду. Правда, Танюшка с Витюшкой не хотят туда – упираются, но пусть уж привыкают – в школу им скоро… А я-то, как видишь, и собой теперь занимаюсь, есть времечко и шить, и книжки читать. Дачный сезон уже «на носу». Смотри, какая рассада помидор и перчиков у меня на подоконниках вымахала. Приезжай ко мне летом на дачу…
Валя, все так же молча, удивлялась скоропалительности событий, но, видать, гиря до полу дошла, как говорится. Прихлёбывая чай, она заговорила тихо и неуверенно:
– Да уж не знаю, радоваться за тебя или нет. На чужом горе счастья не построишь. Аля шебутная, конечно, но столько лет с Колей прожили вместе! Что ж она сама не поехала к мужу поближе? Разобрались бы в своих отношениях, наверно. Господи, какие времена! Что ж это людям невозможно на семью заработать, по городам приходится скитаться, в разлуках жить? Деток жаль… Говоришь, Коля навещать их будет?.. Ты в церковь-то и не ходила, у икон не постояла? Да зря не ходила… что ж, ты такая самостоятельная…
Арина махнула рукой: мол, нечего беспокоиться, жизнь наладилась – и пододвинула к гостье тарелочку с ломтиком торта. Валентина же продолжала:
– А где муженек-то твой? Так на даче и живёт весь год? Ясно, там ему ведь спокойнее, и при деле он. Дача ваша, как теремок - золотые руки у него… Конечно, приеду в ваши края, за грибами сходим. Да и ты ко мне приезжай, посмотришь на мои цветники, яблони у меня хорошие… Ох, переживаю я за вас, поставлю в церкви свечу за ваше здравие, хоть ты и не веришь в силы небесные. Ну ладно, пора мне... И ты идёшь?.. Меня проводишь – и на тренажёры в спортклуб?... Ну ты и молодец! Конечно, здоровье-то не купишь… Ну на тренажёрах ты уж поаккуратней…
Они поговорили еще о разных тонкостях огородных забот и вышли из квартиры.
… Дачный сезон был в разгаре, когда Валентине позвонила Арина. «Приезжай – расскажу наши новости» - вот и всё, что она проговорила каким-то чужим, глухим голосом. Валя поругала себя, что давно не перезванивалась с подругой по телефону, и представила в своем воображении самые ужасные картины передряг. На скорую руку она полила свои грядки и побежала на остановку автобуса. По дороге несколько раз попыталась дозвониться до подруги, но та почему-то не отвечала, что ещё больше усилило тревогу. У нее уже покалывало в сердце, когда она, наконец, очутилась у заветной двери и нажала на кнопку кодового замка.
Арина открыла двери, и Валентина ахнула: перед ней стояла седая старушка с красными от слёз глазами. Они медленно прошли на кухню, и небывалый беспорядок поразил Валю. Овощи, привезённые, видимо, с дачи, валялись на подоконнике и прямо на полу; на столе немытая посуда, осколки чашек с веточками сирени, засохший батон – всё говорило словно об отсутствии хозяйского глаза. Арина кивнула головой: садись, мол, на стул, а сама села напротив и повела свой горестный рассказ:
– Никогда не думала, что всё так может сложиться в моей-то жизни, всегда знала, где и как соломки-то надо подостлать. Не знаю, с чего и начать. Уж так мне тяжко, что даже и тебе не хотелось рассказывать. Ну да ладно, хорошо, что приехала, может, и поможешь чем-нибудь…
Ну что, короче… да сил уже нет вспоминать, какую кашу пришлось расхлёбывать… Только – только я высадила свою рассаду на даче, позвонил мне тесть: мол, умерла Алевтина, врачи сердечный приступ признали, приезжай помогать хоронить, а то мне одному не справиться: и мать лежачая, и внуки ревмя ревут… Я, конечно, и не думала о таком повороте дел: вот ведь не пожилось на белом свете этой злючке… ну кто, окромя меня, поможет?..
Ну что, оставила дачу на мужа, поехала к тестю… Какие-то сбережения у них были, я добавила – похоронили Альку достойно… Ребятишек я к себе забрала – иначе кому они там нужны?.. А буквально через несколько дней опять подал тесть весточку: приезжай, моя старуха преставилась – загоревала без дочки, помоги уж ради Бога похоронить её… Ну вот, оставила внуков с мужем на даче и опять – кладбище, поминки… Как уж я сама-то всю беготню выдержала?.. Всё сделали, как положено. Тесть-то всё плакал пьяными слезами… А Колюшка не приезжал на похороны, позвонил, что с работы не отпустили: какой-то у них там аврал был, что-то не заладилось, да и пообещали хорошо заплатить… Поговорила с ним насчёт детишек, он сказал, что сынишку к себе возьмёт, а дочурка пока со мной пусть поживёт.
Да это еще не всё. Дальше такое закрутилось – как в страшном сне…Вдруг на днях позвонила Нина, его новая жена, и ужас: Коле руку – правую - раздавило на работе каким-то инструментом, сейчас он в больнице, все его косточки-суставчики хирург собирает. Я в обморок бухнулась…. Еле оклемалась… да уж, это Алька с того света отомстила нам – и думать нечего… Это она, она – злыдня, поганка, покоя теперь нам не даст…
Валентина зарыдала, слушая всё это невероятное месиво трагических событий и повторяя: «Пойдём в церковь, панихиду закажем, за упокой свечи поставим, иначе и сама, не дай Бог, от горя помрёшь А как же Танюшка с Витюшкой?.. Грех-то большой теперь на тебе, сама ведь понимаешь. Надо, ой как надо бы тебе у батюшки в церкви исповедаться, покаяться, злости в тебе много. Как дальше-то жить будешь?.. Да помогу я, конечно, тебе бумаги все нужные оформить, на даче огурцы – помидоры засолить, с внуками посидеть…»
Арина помотала головой, утирая слёзы, вздыхая и бормоча:
– Да уж ты сама без меня в церковь-то сходи, сделай всё, как батюшка посоветует, а я поеду к сыну в больницу, там я сейчас нужнее. Не одолжишь ли мне денег? – Я совсем обнищала теперича…А внуки? – Они пока останутся в круглосуточной группе детсада, всё плачут, бедняжки…Не знаю еще, что и дальше-то делать с ними. Одно утешение: у старшей моей доченьки всё нормально и денег дала мне, хоть и не любит она Колюньку, в ссоре давно с ним, всё мне выговаривала, что я его избаловала, но беда-то одна на всех, родные ведь!..
На следующий день Валентина проводила несчастную подругу на электричку, одолжив ей крупную сумму денег, и пошла в церковь на утреннюю службу…
Тамара Пирогова, г. Ярославль
Всего просмотров: 2153
Оставлено комментариев: 0
