О РОМАШКЕ И ДРУГИХ

Рома обожал собаку. Ну до чего же хорош был этот большой кобель  с красивой длинной шерстью шоколадного цвета, с умными глазищами, с оскалом, похожим на улыбку! Он знал и выполнял все собачьи команды, весело прыгая вокруг Ромки. Смешная кличка была у него – Киль, а парнишка запросто называл его Килькой. По два-три раза в день они выбегали во двор порезвиться на свежем воздухе…

У Ромы никогда не было своей собаки. Жизнь уже изрядно потрепала его. Отец с матерью рано умерли, а бабушка, взявшая его к себе на воспитание, страдала астмой – так что не до собак было. Закончив школу, Роман работал, так сказать, «на подхвате»: то грузчиком на рынке, то землекопом на рытье колодцев, то подсобником на стройке. Надо было как-то выживать в лихие девяностые, а настоящую профессию он так и не смог получить, добывая трудовую копейку. Ведь и погулять хотелось с ребятами и девчонками. Женился Ромка раза два и разводился по причине нехватки денег и своей любви к свободе. Кстати сказать, у него родная дочка осталась после второго брака.

И вот однажды в одной компании подсела к нему женщина, уже немолодая, но миловидная, и запросто стала его обнимать, целовать, приговаривая, какой же хороший парнишечка один пропадает. И вообще, она давно его уже заприметила среди общих знакомых «компашки», и захотелось ей позаботиться о Ромашке: недолго же и спиться ему, опуститься среди всяких непутёвых бродяжек.

Лида, так она назвала себя Ромке, считала себя женщиной приличной: работала поварихой в столовой, её взрослый сын жил отдельно с семьёй в своей квартире. Но были у неё, так сказать, странности: любила она посидеть в молодёжных компаниях с девчонками по работе, выпить с ними – тоску развеять. Что говорить, муж у Лидии давненько умер, и ей так одиноко в своей однокомнатной квартире, а сплетничать с соседками-старухами ну никак не по характеру. Завела она собаку, да ведь с Килем-то не споёшь – не спляшешь. Даже в церковь стала ходить, молиться Богу о прощении души своей грешной…

И вот «положила глаз» она на Романа: и от жалости к нему, и от одиночества, и от потребности души своей молодой. Ну, скажут: ему – тридцать, а ей сорок пять. Да кому какое дело до них, в конце концов?.. Она, как говорится, «баба – ягодка опять», и Ромке с нею будет и тепло, и сыто. Так они и слюбились, стали сожительствовать в его холостяцкой однокомнатной «малосемейке»…

Уже целый месяц Роман нигде не работал. Не хотелось вкалывать за гроши, а на серьёзную работу его не брали: не было у него документа, что владеет какой-нибудь путной профессией. Бегая с собакой на очередной прогулке, он и не думал об этом – жизнью своей стал доволен. Лида приносила ему еды из столовой, да и бутылочку с винишком всегда прихватывала. И как же с ней весело было: она и песни звонко пела, и плясала перед ним! И ночью с ней было хорошо и сладко… Стал он ей доверять во всех своих делах и рассказал Лидусе (так он называл свою возлюбленную), что бывшая жена одолела его звонками, надоела своим нытьём: мол, хотела бы она прописать в его квартире их дочку Лару…

Да уж, Маня не забывала бывшего супруга. Ей не давала покоя мысль, что квартира, оставшаяся Роме после смерти бабули, пропадёт, достанется неизвестно кому. Снова и снова она названивала ему: мол, Ромочка, ведь дочка любит тебя, хочет увидеться с тобой, надо бы нам встретиться, поговорить; ну не чужие же мы, хоть и разведённые, да я и не помню обид да ругани нашей; пусть я тебе не нужна, да хоть Ларочке нашей оставь квартирку, пропиши её в ней; она вырастет и будет ухаживать за тобой больным и старым…

«Ромашка, иди ужинать!» – позвонила по мобильнику Лида своему дружку, самозабвенно бегавшему по двору с Килем. «Килька, пора домой, нас ждут!» – Ромка с собакой ринулись в подъезд… Лидуся принесла сегодня много всяких вкусняшек из столовой и обязательную бутылочку, и вся троица, наобнимавшись и нацеловавшись, уселась за еду. Мясо, овощи, бутерброды быстро исчезли в проголодавшихся желудках. Лида с Романом устроились на диване с рюмками в руках, и она, улыбаясь  и чмокая его в щёку, заговорила вдруг неожиданно: «Давай пропишем здесь мою внучку, и ты будешь со мной всю жизнь, как сыр в масле, кататься; да ладно, это шуточка, а если серьёзно, то давай-ка обменяем наши «однушки» на двухкомнатную квартирку и заживём припеваючи –  никто нам не указ… Твоей Маньке нечего рот разевать на чужой каравай: бросила тебя, ушла к другому и вдруг ей прописку обеспечь, нечего с ней связываться, раз куском хлеба не помогла…»

Роман буркнул в ответ, что и Лидке нечего зариться на чужое добро, мол, сами с усами, и лёг спать отдельно на раскладушке. Но спалось ему плохо в эту ночь: в голове всё метались мысли о проделках жадных баб и о том, что надо искать работу и что давно не платил за «коммуналку». Он гладил лежавшего рядом Киля: вот один только настоящий друг, да и то ведь его надо кормить…

На следующее утро, как только Лидия ушла в свою столовую, Рома встал с постели и начал обзванивать друзей насчёт работы. Разговоры с ними расстроили его ещё больше: каждый выживал, как мог. Посоветовали ему встать на учёт на бирже труда (так называли в просторечии Центр по трудоустройству). Там ведь есть и группы обучения, и дают адреса разных организаций, куда можно устроиться. Ну что ж, это – шанс, и Ромашка отправился на биржу, где ещё не бывал ни разу.

В этом заведении он получил несколько адресов. Полгорода прошёл пешком – денег на автобусы у него не было – и во всех фирмах получил отказ: свободных рабочих мест уже не имелось в наличии.

Попались на глаза объявления на столбе: приглашали на ремонт церкви за еду и одежду; звали учеников в разные мастерские, но Роману срочно нужны были деньги. Куда же идти дальше?.. Встретился ему вдруг на улице давнишний дружок Мишка – вместе в школе учились. С кладбища он шёл. Обрадовались друг другу. Мишуха сразу предложил: да вот, мол, отца недавно похоронил, надо бы нам с тобой посидеть где-нибудь, помянуть батю да поболтать о жизни. Купил он по этому случаю дешёвую поллитровку в ближайшем магазинчике, и пошли они в Ромкину квартиру, где голодный Киль терпеливо ждал своего хозяина. По дороге друзья разговорилась о работе. Приятель подрабатывал на мойке машин и был доволен жизнью – еще и чаевые давали. Он пообещал Роману завтра же пристроить его в этой шарашке.

 –  Ну и слава Богу! Повезло! Вот и не буду зависеть от Лидки! Ишь как заговорила: оттяпать мою квартиру захотелось ей! Нет уж, от нее подальше надо держаться, сегодня же и выгоню ее, а то напоит какой-нибудь пакостью и заставит подписать бумаги по обмену квартиры… Сколько ведь таких случаев было!... А потом мне под ее дудочку, что ли, плясать? На фига мне эта старуха!.. Только бы Кильку мне отдала за всё хорошее… – такие мысли заиграли в ромашкиной голове, пока Мишка на ходу рассказывал о своем житье-бытье.

В квартире друзей встретил Киль громким лаем, облизыванием рук и лиц. Ромка быстро накормил собаку, благо, в холодильнике оставались для нее остатки вчерашнего ужина. Хватило еды и ребятам на закуску. Они неторопливо, посмеиваясь над Килем, который разлегся на диване, уселись за стол. Первая стопка была выпита за помин души Мишкиного отца, потом последовали тосты «за встречу», «за всё хорошее» – и затянулись разговоры друзей надолго. Приятель тоже разводился с жёнами не один раз, но не сетовал на одиночество и неурядицы.  Вдруг он предложил уехать вдвоем с Романом куда-нибудь на заработки, а жилье свое сдать квартирантам – пусть денежки копятся, да хочется и на мир посмотреть, незачем тут в захолустье киснуть… Ромка согласно кивал головой: во дает дружище – какие распрекрасные идеи! Вот только бы рассчитаться за «коммуналку» – и в путь…

Неожиданно хлопнула дверь – появилась с работы Лидия. И конечно, сразу заохала, заахала:

–  С кем ты тут расселся? Вот еще не хватало всяких пьянчужек сюда водить…Да что это с вами?  Ишь как развезло, двух слов уже не можете связать… Куда же это ты меня, Ромочка, гонишь? На себя посмотри – на ногах ведь не стоишь, ну надо же, с одной бутылки упились «в дым»… да ладно уж, ложитесь на диван, раз «лыка не вяжете» совсем… и с собакой даже не погулял…

Лида ушла на кухню. Она убрала еду, принесённую из столовой, в холодильник, покормила Киля и заторопилась с ним во двор… «Что это сегодня с Ромкой? Куда его приятель подбивает? Надо ухо востро держать, а то ведь упущу такой шанс… Может, пригрозить, что брошу его… Нет, буду с ним еще поласковей, умаслю его… покобенится да и согласится на мои задумки… Ладно, еще одну собаку куплю ему, пускай тешится… Ведь живет со мной, как сыр в масле катается – всё для него делаю, для его капризов. Ну что ему надобно еще, нищему пропащему мужичонке?» – думала-гадала Лидуся.

Она вернулась через час в квартиру и буквально онемела от ужаса: оба приятеля лежали с позеленевшими лицами, судорожно дыша, с пеной у рта. Лида дрожащими руками схватила мобильник, вызвала «скорую».

 –  Верно, водкой отравились… как жалко… и Ромку, и себя…всё пропало… Манька, что ли, сглазила нас… только бы в полицию меня не загребли… да я-то здесь ни при чём… я же на работе была… ой – ой, недосмотрела за полюбовничком… ишь, как  на меня окрысился давеча – гнать начал, да я-то как лучше хотела…

Едва не теряя сознание, шептала она собаке свои жалобы, которая жалась к ее ногам и поскуливала, словно стонала от свалившегося на них горя.

«Скорая» приехала быстро. С помощью соседей вынесли, уже не подававших признаков жизни, ребят к машине, которая увезла их в больницу. Лидия не спала всю ночь, названивая в приемный покой. Уже под утро ей сообщили, что Мишку вроде откачали, а вот Романа спасти не удалось: скончался от «паленой» водки.

Лида, всхлипывая и ругаясь всякими неприличными словами, порылась в карманах Ромкиной куртки, нашла в маленьком блокнотике номер телефона его бывшей супруги.

–  Ищи в морге своего Ромаху, водкой отравился, думай, кто хоронить его будет...приходи за ключами от квартиры ко мне в столовку… родная дочка теперь владелица чертовой «однушки»… – кричала по мобильнику Лидия ненавистной Маньке. Та в ответ лишь громко расхохоталась.

Киль тихо лежал у ног хозяйки, которой уже надо было отправляться на работу. Она поглядела на собаку – пусть тут до вечера побудет, еда есть – и стала одеваться, думая, что надо в церковь сходить, заказать панихиду, заочное отпевание, в общем, похоронить, как положено, проститься с Ромочкой – прикипела ведь к нему всем сердцем, да самой исповедаться бы надо, снять с души свои грешки, что Богу неугодны…

Тамара Пирогова, Ярославль

Всего просмотров: 2254

Оставлено комментариев: 1

Понравилось: 1