Почему святой Сергий отказался от епископства?

Преподобный Сергий Радонежский как великий русский политик и геополитик

8 октября Церковь празднует память преподобного Сергия Радонежского, великого русского святого политика. Я намеренно акцентирую последний аспект его служения так как преподобного Сергия и сам феномен православной святости зачатую пытаются «секвестировать», замолчать его земную, патриотическую составляющую, что граничит с «монофизитской ересью», отрицающей полноту вочеловечивания Христа- совершенного Бога и, одновременно, совершенного Человека. Так вот, преподобный  Сергий был великий молитвенник и созерцать Святой Троицы, миссионер и русский государственный организатор «национальных проектов», основавший более 50 монастырей, ставших центрами урбанизации и внутренней колонизации России, так как вокруг монастырей как духовных и образовательных, интеллектуальных центров, формировались посады - центры ремесел и торговли, а затем и города.

Преподобный Сергий был упорнейшим воссоединителем русских земель вокруг Москвы, святым с ясным и трезвым национально-политическим мышлением, понимавшим, что существование нескольких русских государств, расчлененное состояние делает Россию зависимой от внешних сил и мешает ей исполнять свою миссию хранителя и «мирового экспортера» Православия. Поэтому он ходит в Рязань с целью добиться воссоединения этого, тогда упрямого «самостийного» княжества, с Москвой.

Преподобный Сергий был идеологом, молитвенником и организатором Куликовской победы. Он не только отправил двух иноков своего монастыря - Пересвета и Ослябю - на бой, но и через церковную сеть организовал мобилизацию православных русских Волыни и Литвы на Куликовскую битву под московские знамена, что и решило исход битвы.

Куликовская битва — праздник единства Восточной и Западной России, Руси Московской, Руси Волынской и Руси Литовской! Об этом подробно повествуется в великом памятнике русской литературы – поэме «Задонщина.

Предводители русского войска – Великий Князь Дмитрий Иванович, его брат князь Владимир Андреевич, а первый герой - литовско-русский псковский князь Андрей Ольгердович, второй, по сведениям исследователя Полоцкой Руси А.А. Черемина, — брянский боярин Софроний (А.А.Черемин, Полоцкое княжество IX-XIV вв, стр.236). В пользу версии А. Черемина о том, что Софроний был брянцем, а не рязанцем, свидетельствует сам сюжет «Задонщины» с его упором на литовско-русского князя Андрея Ольгедовича и роль Западной Руси в великой общерусской Куликовской победе. Брянск, как и вся Северская Русь (нынешняя Слобожанщина (Харьковщина), Сумщина, Новгород-Северский, Чернигов) находилась в составе Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского и воссоединилась с Московской Русью еще в 1503 г. Текст «Задонщины» свидетельствует о многовековой воле не только Северской, но и всей Южной, Западной и Северо-Западной Руси к объединению вокруг Руси Московской. Демонстрация этой воли была особенно актуальной после походов литовского князя Ольгерда (в результате православного крещения ставшего русским по культурной идентичности) на Москву, когда на его стороне были Смоленск и Тверь. Если верить фантазиям малороссийских и белорусских «самостийников», придумывающих в русских междоусобных и гражданских войнах напрочь отсутствующий в них национально-этнический характер, то Смоленск и Тверь – не русские города, и живет в них испокон веков не русский, а какой-то другой народ. Но автор «Задонщины» напрочь опровергает эти болезненные фантазии и исторические фальсификации и так цитирует обращение ставшего русским сына Ольгерда (в крещении Александра) брянского и стародубского князя Дмитрия Ольгердовича к его родному брату князю Псковскому Андрею, также выступившему на стороне Москвы:

- И сказал ему Дмитрий: «Брат Андрей, не пощадим жизни своей за землю Русскую, и за веру христианскую, и за обиду великого князя Дмитрия Ивановича! Уже, брат и стук стучит и гром гремит в белокаменной Москве! То ведь, брат, не стук стучит, то стучит могучая рать великого князя Дмитрия Ивановича, гремят удальцы русские золочеными доспехами и червлеными щитами… Выведем, брат, в чистое поле и сделаем смотр своим храбрым полкам, сколько, брат с нами храбрых литовцев. А храбрых литовцев с нами семьдесят тысяч латников… О соловей, летняя птица, вот бы тебе, соловей, пением прославить великого князя Дмитрия Ивановича (Московского св. Дмитрия Донского) и брата его князя Владимира Андреевича, и из земли Литовской двух братьев Ольгердовичей, Андрея и брата его Димитрия, да Дмитрия Волынского».

Вся Южная, Западная и Северо-Западная Русь выступила на стороне Московской Руси в битве на поле Куликовом. Вся православная Литовская Русь, которая была против изменника Православия Великого князя Литовского Ягайло Ольгердовича, поменявшего Истину Православия на заблуждения латинства и Святую Русь на польскую корону.

Пойдя с противниками Ягайло Андрееем Псковским и Дмитрием Брянским на стороне Москвы, Гедиминовичи продемонстрировали свое принципиально негативное отношение к Ягайло и антиправославному антимосковскому выбору. Кто эти все? Дмитрий Михайович (Кориатович), внук Гедимина, Волынский (со своим «засадным» полком), Роман Михайлович Брянский (Дмитрий Ольгердович с брянского княжения перешел на прямое служение московскому князю), Иван Константинович Оболенский, Симеон Константинович Оболенский, Роман Семенович Новосильский с тридцатью пятью тысячами воинов, князь Лев Андреевич Друцкий с полком (участвовали полки из Полоцка, Стародуба, Трубчевска, участвовали полки из городов тогдашнего Великого княжества Литовского, Русского, Жемайтского – Друцк, Новосиль, Оболенск, Полоцк).

Таким образом, Куликовская Победа – это победа всея Руси, она доказала москвоцетричность русского государства, а приход к власти предателя Литовской Руси Ягайло и развернутое им гонение на Православие сделало воссоединение русских земель с Москвой вопросом сохранения православной веры и русской идентичности. Участие волынского и полоцкого полков и князей Малой, Белой и Черной Руси в Куликовской битве на стороне Москвы опровергает все построения «мазепинских» и псевдобелорусских «самостийников» о нерусском («украинском», «белорусском») характере Великого Княжества Литовского, Русского и Жемайтского; русских княжеств и городов — Полоцкого, Волынского; бредни о «нерусских» Брянске, Стародубе, Смоленске, Пскове, Тарусе и т.д. Эти города можно называть Белой Русью, Северской Русью, исходя из того, что это русская земля, а отделение от великороссов белорусов, северских русских и малороссов является злом, неоязычеством и «политическим униатством» и исторической фальсификацией одновременно.Ягайло – «демон русской истории»

Ягайло – «демон русской истории»

Он предал и отца, и братьев, и Литву, и Русь, объединился с Мамаем против Московской Руси и Православия. Верные Вере и Руси литовско-русские князья не дали им соединиться на поле Куликовом и уничтожить Православную Русь. Затем, в 1385 году Ягайло женится на польской королеве Ядвиге и становится королем Владиславом, устраивает жесткие гонения на Православие на Западной Руси. Так и хочется попросить знатоков русского фольклора выяснить, имеет ли такой сказочный персонаж, как «баба Яга», какое-либо отношение к Ягайло? Говорят, что имеет. На Московской Руси так могли звать польскую королеву Ядвигу, супругу Ягайлы, соблазнившую его в католичество, на «Кревскую унию» и уничтожение литовской Руси. Таким образом, «Баба-Яга» – это символ современной литовской русофобии. Все «мазепы» и «бандеры» – продолжатели «дела Ягайлы» – «сжечь Москву и насадить унию. Как они все похожи с XIV века по XXI, от Ягайло до Порошенко…

Не случайно князь Андрей Ольгердович стал главным героем «Задонщины». Этот этнический жемайт стал настоящим православным русским. Он не просто участвовал в битве на стороне Московской Руси, но деятельно покаялся в походах на Москву, в которых участвовал со своим отцом князем Ольгердом, будучи псковским князем. Он прямо отстаивал великое дело построения централизованного русского государства с центром в Москве и из-за этого вошел в конфликт с прозападными проуниатскими «олигархами» из псковского веча. В ходе противостояния князь Андрей пошел служить святому благоверному князю Дмитрию Донскому. С целью организации Православного Русского Сопротивления и легитимного восстания против Ягайлы и «Кревской унии», с согласия Дмитрия Донского и по благословению святого митрополита Киевского, Московского и всея Руси Киприана, он переходит на Западную Русь, становится Полоцким князем и вместе со св. Киприаном борется за Православие и единство Русской Церкви, а также блокирует проекты отдельной от Москвы западнорусской митрополии вместе со св.Кипираном.

Князь Андрей прямо пишет о Ягайле: «Ягайло… хочет, желает и жаждет принять веру католическую святой Римской церкви» и «…обещает земли свои литовские и русские на вечные времена к короне Королевства Польского присоединить», за что арестовывается его ставленником Скиргайло. Перенесение ареста за защиту православной веры и единства Руси является актом исповедничества. Раз уж прославили в лике святых святого киево-московского митрополита Киприана, то логично и подумать о прославлении его соратника, исповедника князя Андрея Ольгердовича.

О реальности единства Руси свидетельствует тот факт, что во времена князя Андрея власть Галицко-Волынского раскольнического митрополита Романа одно время распространяется до Твери (это не канонично, на всей Русской земле единственно каноническая церковная власть – власть киево-московских митрополитов, затем Патриархов Великой, Малой и Белой России, этот факт тоже разоблачает мифологию «украино-мазепинских» и «белорусских» самостийников: от Галича до Твери было одно – русское самосознание). А великий святой митрополит Московский и Киевский Алексий ясно и канонично пресек все попытки создания отдельной западнорусской митрополии и при полной поддержке тогдашних православных константинопольских Патриархов восстановил свою каноническую церковную власть над Киевской и Литовской Русью.

Православный русский князь Андрей Ольгердович – «антиЯгайло»

Так почему преподобный Сергий отказался от епископства?

После смерти св. Алексия,  митрополита Киевского, Московского и всея Руси  и Куликовского победы, вдохновителем и организатором которой был преподобный Сергий, святой князь Дмитрий Донской предлагает игумену Сергию стать митрополитом всея Руси, но тот отказывается. Почему? Маргинализаторы Православия навязывают версию ложных скромности и смирения преподобного Сергия.            Но святой радонежский игумен прекрасно знал слова святого апостола Павла о том, что «Верно слово: если кто епископства желает, доброго желает»( 1 ое Тим, 3.1)

Воля деятельного монаха стремиться к епископству ради  максимально эффективного служения Церкви, а мирянина – политической, медийной и экономической власти ради максимально эффективного служения Церкви и Отечеству- это добродетель и обязанность.

Преподобный Сергий отказался от московской кафедры ради своего друга  и единомышленника, с помощью которого он мобилизовал Западную Россию на Куликовскую битву, литовский русский епископ, этнический болгарин Киприан (Цамблак), которого литовский князь Витовт продвинул в отдельные западнорусские митрополиты. Наличие двух общерусских митрополий ставило крест на русском воссоединении, и преподобный Сергий ради него отказывается от епископства и уступает место единственного митрополита Киева, Вильны и Москвы Киприану, которые пытается осуществить полное политическое русское воссоединение, породнив правящие династии виленских гедиминовичей и киево-московских Рюриковичей и даже предложить амбициозному Витовту стать православным царем всей России.

И только смерть святого митрополита Киприана помешала этому плану осуществиться.

Киприан – этнический болгарин, друг преподобного Сергия Радонежского, ревнитель единства всея Руси от Галича до Владимира и Москвы. Тогда Константинопольские Патриархи ставили на Москву как на преемника Византии. Особенно сильной была связка Патриарха Филофея и черниговского боярина святого киевского и московского митрополита Алексия (Бяконта). Алексий был сторонником крещения Орды и ее обрусения. Литовская Русь была на грани унии и поглощения Польшей, и молодой Киприан делал все от себя зависящее, чтобы «в зародыше» не допустить «проект Ягайло», который уже тогда в Варшаве и Кракове активно прорабатывался.

Ключевым шагом к унии с Латинской Церковью должно было стать создание отдельной от Киево-Московской западнорусской митрополии в Вильно. Киприан соглашается стать западнорусским митрополитом при одном условии — после смерти киево-московского митрополита Алексия (Бяконта) его преемником становится он и единство Русской Церкви восстанавливается. И он добивается этого с помощью своего друга и единомышленника великого святого и примирителя русских князей (Рязанское и Тверское княжества были не менее строптивы, чем Литва) преподобного Сергия Радонежского, кстати, происхождением из черниговских бояр. Сергий мирит и подчиняет Москве восточных русских князей (Рязань), а Киприан мирит Ольгердовичей с Москвой и вместе с Сергием готовит русскую национально–освободительную борьбу, совместную Куликовскую Победу, одержанную Западной и Восточной Русью.

Сергий убеждает Дмитрия Донского признать Киприана и утвердить единство Русской Церкви от Галича до Орды и отказаться от планов создания отдельной восточно-русской митрополии. И именно во имя единства Русской Церкви Сергий, будучи авторитетнейшим фактическим «соправителем» Руси, отказывается от предложенного князем Дмитрием епископства. При этом он не только не против Крещения Орды, он устанавливает в Москве почитание идеолога антизападного разворота Руси на Восток – святого благоверного князя Александра Невского, который делал этот разворот по благословению своего духовника, галичанина митрополита Киевского, Владимирского и всея Руси Кирилла Третьего. Киприан также ревнует о почитании великого святителя митрополита Петра, родом с Волыни, окончательно перенесшего киевскую кафедру в Москву и убедившего князя Ивана Калиту собирать вокруг Москвы русские земли. После Куликовской победы Киприан делает следующий шаг к укреплению москвоцентризма – переносит из Владимира в Москву Владимирскую икону Божией Матери, которая таким образом завершает своё объединяющее Русь паломничество из Киева в Москву. Киприан делает следующий решительный шаг по воссоединению Западной и Восточной Руси и срыву униатских антирусских планов и готовит с князем Андреем Ольгердовичем деятельный проект «ликвидации» «кревской унии» и в итоге срывает ее и поднимает на Западной Руси «Православное Русское Сопротивление».

Более того, митрополит Киприан фактически создает нынешнюю каноническую территорию Московского Патриархата – он не только укрепляет единство Русской Церкви от Галича до Востока Руси, но и канонично восстанавливает свою церковную власть в Галиции и устанавливает в Молдо-Влахии.

В итоге Русская Церковь прославила в лике святых всех сторонников воссоединения Руси – и сторонников крещения Орды, и борцов с зависимостью от нее, и, коими были все люди Русской Церкви, борцов за воссоединение Руси – и князя Александра Невского, и митрополита Алексия (Бяконта), и игумена Сергия Радонежского, и общерусского митрополита Киприана. «Тактики» этих святых не противоречат, а взаимно дополняют друг друга (и Орду крестить, и «привить» к великой русской культуре «Жмудь»). Русская Церковь продемонстрировала позицию «интегрального» миссионерства и русского «ирредентизма», воссоединения. Отстаивая русское единство, митрополит Киприан в своих многочисленных переговорах с Ватиканом, польским королем и литовским князем называет Белую и Литовскую Русь по греческому произношению «Россией».

Преемник митрополита Киприана святой митрополит Киевский, Московский и всея Руси жестко отстаивает единство Русской Церкви и Москву как русский центр и пресекает попытки кузена Ягайлы, принявшего в итоге католицизм, литовского князя Витовта, создать отдельную от Москвы западнорусскую литовскую митрополию как первый шаг к унии.

Витовт , мечтавший о католическом Крестовом Походе на Русь, делавшем его королем католической Литвы и покоренной ей Руси, шел к этому, но митрополит Киприан пытается реализовать свой «контрплан» – обратить Витовта в Православие через брак его дочери Софии с московским князем Василием Дмитриевичем – сыном Дмитрия Донского. Цель – сорвать проект католического «Крестового похода на Русь» и развернуть Витовта против Польши, сделать его «антиЯгайлом». Под ручательство митрополита Кипирана, «организовавшего» этот брак. Сначала все «шло по плану» – Витовт выступает против Ягайлы и его дела, демонстративно рвет с католицизмом и крестится в Православной Церкви. Он разрывает «Кревскую унию», вырывает от Ягайлы признание автономии и фактической независмости Литвы от Польши, управляемой тестем московского князя.

Но смерть Кипирана и Василия Дмитриевича рушит все планы. Василий под влиянием жены делает роковой шаг и, будучи уверенным в православном русском выборе Витовта, пишет завещание, в котором отдает ее и сыновей под защиту Витовта. После смерти мужа Софья официально передала Московское княжество под руку Витовта, который примерно в это же время заключил договоры с князьями тверским, рязанским и пронским, согласно которым они становились его вассалами. К счастью, в первую очередь, благодаря исповеднической позиции Русской Церкви, Витовту не удалось «де-факто» вступить в управление Москвой.

Сам Витовт, лишившись духовного влияния митрополита Киприана, предает Православие и Россию, возвращается к политике искоренения православной Руси, и в третий раз крестится (на это раз снова в католицизм).

Русь была на грани падения и унии. Однако противоречия между поляками и германцами, конкуренция амбиций Ягайлы и Витовта помешали этой коронации. Если бы она состоялась, то европейская католическая «Единая Русь» короля Витовта была бы русскоязычной пародией на воссоединенную Русь. Да, в такой «Единой Руси» не было бы никакого украино- и белорусского «самостийничества» по причине отсутствия оного, но не осталось бы сути – Православия. Поклонникам «европейского русского проекта Витовта» пора понять – Русь берут в «европейский проект» только ценой отречения от собственной религиозной православной идентичности и основанного на ней собственного цивилизационного и геополитического проекта. Впрочем, то, что Витовт оторвал Литовскую Русь от Польши на полтора века, позволило Русской Церкви Московской Руси организовать в Южной и Западной, Малой и Белой Руси грандиозное Православное русское Сопротивление и приблизить час Воссоединения. А твердая позиция Русской Православной Церкви и святого митрополита Киевского, Московского и всея Руси Фотия  спасла Русскую Церковь, Православие, Русь и Москву как центр. Московские князья больше не писали рискованных завещаний и твердо встали на путь преображения в православных русских царей, а после падения Ромейской империи – в цивилизационных и правовых преемников Ромейских басилевсов.

И православная Россия чтит наравне с преподобным Сергием его друга и единомышленника святого Киевского, Московского и всей России митрополита Киприана (Цамблака). В Москве только что построен большой и прекрасный храм св. Киприана, где особенно ждут митрополита Старозагорского Киприана (Казанджиева), которому Константинопольский патриарх Варфоломей запретил недавно служит на болгарском подворье в Стамбуле за отказ Болгарской Церкви признать Церковью «секту Думенко».

Нет худа без добра. Очередное хамство Варфоломея встряхнет Болгарскую Церковь и побудит ее, наконец, определиться - с кем она - с неповрежденным Православием Русской Церкви или с «протестантизмом ЦРУ-шного обряда» Варфоломея Архондониса!

И да помогут ей в этом преподобный Сергий и святитель Киприан.

Кирилл Фролов

Всего просмотров: 3240

Оставлено комментариев: 0