Проповедник слова Божия

От редакции

17 (4) ноября 1869 года преставился настоятель Спасо-Преображенского собора города Рыбинска протоиерей Родион Путятин. Накануне памятной даты в Рыбинске по благословению епископа Рыбинского и Даниловского Вениамина был организован круглый стол, в котором приняли участие представители церковной и светской науки, гости из Ярославля, Москвы, Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, Костромы, Рязани, Петрозаводска. Здесь прозвучал и доклад нашего постоянного автора священника Сергия Карамышева, который опубликован ниже.

150 лет уже прошло после кончины протоиерея рыбинского Спасо-Преображенского собора Родиона Тимофеевича Путятина. Хотя отец Родион был и добрым пастырем, и хорошим настоятелем соборного храма, и просто отзывчивым человеком, мы помним его, в первую очередь, как выдающегося проповедника. К началу ХХ века его собрание поучений, книга в 610 страниц, выдержала 25 изданий. Случай в масштабах целой России исключительный!

В чём же причина такого внимания русских верующих людей к проповеднику из небольшого, по преимуществу купеческого, города; в чём причина такой любви к нему? Чтобы ответить на этот вопрос, приведем отрывок его проповеди по случаю кончины одного подвижника, настоятеля Югской Дорофеевой общежительной пустыни игумена Варфоломея, сказанной в 1862 году:

- Следствием строгого и точного здесь исполнения устава монастырского было то, что сия обитель сделалась монастырем русским, строго православным. А могло ли это укрыться от наших православных, всегда чутких и внимательных к православию? И вот, стали православные отовсюду стекаться в сию обитель во множестве, чтобы насладиться здесь своею любимою пищею — православием, чтобы подышать здесь своим родным воздухом — православным.

То же самое можно сказать о главной особенности проповедей отца Родиона – их строгом соответствии православной традиции, как по содержанию, так и по форме. Именно этим он пленил сердца представителей разных сословий русского народа.

Дело в том, что в середине XIX века такая манера проповедания была большой редкостью по причине чуть ли не всеобщего господства перенятых на Западе (у католиков и протестантов) приемов гомилетики (искусства составления и произнесения проповедей). Если сказать кратко и безыскусно, богословские школы западного образца готовили прежде всего хороших актеров, могущих рассуждать на духовные темы, пропагандистов своих религиозных корпораций, умеющих удивлять и поражать слушателей ораторским искусством. А вот разбудить совесть человека так, чтобы он раскрыл перед проповедником свою душу, - этому научить едва ли могли.

Русские духовные школы переняли западную манеру гомилетики, эта наука изучалась по латинским учебникам, поэтому, чтобы отойти от господствовавшего направления, требовались немалое мужество, настойчивость, глубокое знание святоотеческой традиции, наконец, просто литературный талант. Этими качествами обладал отец Родион, поэтому и смог поднять русскую проповедь на такую высоту, какая может служить образцом не одно столетие.

Отец Родион окончил Московскую духовную академию, знал классические языки, читал проповеди знаменитых витий Православной Церкви, сам преподавал в семинарии. Эти знания, этот опыт помогли ему выработать собственную глубоко индивидуальную манеру проповедания, во многом противоположную господствовавшей тогда, и в то же время, с одной стороны, приближавшуюся к лучшим образцам классической церковной словесности первого тысячелетия христианской эры, с другой, - учитывавшую потребности конкретной паствы. В силу же особой чуткости отца Родиона, то, что говорилось в Рыбинске, оказывалось близким и понятным жителям других городов и весей. И они отвечали проповеднику своим вниманием и своей любовью.

О сути изложения божественной истины в православном духе хорошо высказался святитель Феофан, затворник Вышенский (1815-1894 г.г.):

- …проповедь святых апостолов, а по их следам и всех проповедников Евангелия, состояла в простом сказании о деле спасения чрез Господа нашего Иисуса Христа, на кресте распятого (1 Кор. 2, 2-4). И это, можно сказать, естественнейший способ действования через слово – изображать истину, как она есть, не заграждая ее умственными соображениями и особенно предположениями о вероятностях. Истина сродна духу. Просто и искренно высказанная, она найдет его; обставленная же образами, офигуренная и разукрашенная, останется в фантазии, загроможденная соображениями и доказательствами, задержится в рассудке или душе, не достигая духа и оставляя его праздным. Можно сказать, что вся неплодность проповедания зависит от умствований, которыми набивают его. Но разъясни истину просто, раскрой, в чем она, - и дух будет побежден.

Безусловно, святителя Феофана Затворника более всего возмущала неискренность в проповедании слова Божия, искусственное украшательство, наигранные чувства. В то же время такие выдающиеся проповедники, как святители Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, прибегали к определенным правилам в построении своих речей, украшали их яркими запоминающимися образами, широко использовали фигуры речи, которые, строго говоря, служат не только украшению, но и более совершенной передаче смысла. От уместного употребления тропов слова великих святителей лучше западали в душу, лучше запоминались, потому что здесь это построение, эта образность, фигуры речи существовали не сами по себе, в отрыве от содержания, но вытекали из него и знали свое место. Поэтому речи святителей звучали как гимны, которым слушатели хотели вторить. Святитель Григорий Богослов был прекрасным поэтом и знал, когда, каких и сколько образных средств языка уместно употребить, чтобы проповедь звучала мощно и могла покорять сердца людей.

Отец Родион в дневнике запечатлел своё, если можно так выразиться, творческое кредо (запись от 26 октября 1854 г.):

- Есть мысли общие, истины всем известные. Как же сделать, чтобы в изложении их видна была душа излагающего? Надо согреть эти мысли-истины своею душою, размышлением, и тогда отпечатлеется на них твоя душа.

О чём говорит здесь проповедник, можно назвать генезисом (рождением) проповеди. Истины, заключенные в Божественном Откровении, подобно семени (как сказано о том в известной Господней притче о сеятеле) падают в душу пастыря. Здесь они созревают, облекаясь в новую словесную оболочку, соответствующую предмету изложения и потребностям слушателей, и рождается проповедь, выходит из клети души пастыря, чтобы начать самостоятельную жизнь в сердцах других людей. Если воспринимать проповедь так, а не как механистическое искусство построения цепи рассуждений с  одновременным случайным их украшением фигурами речи, можно понять, сколь высокие нравственные требования выставлял перед собой отец Родион Путятин. Чтобы божественные истины согреть в своей душе, чтобы она отпечатлелась в них, душа должна быть того достойна.

Как не вспомнить здесь наставления апостола Иакова, брата Господня, сказанные пастырям, подвизающимся на стезе учительства? «Братия мои! Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению, ибо все мы много согрешаем. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать и все тело» (Иак. 3, 1-2). Не согрешать в слове может лишь тот, кто чист и в помыслах. Душа такого человека способна отображать божественные истины, по возможности, в виде, не замутненном собственными страстями.

Вслушаемся в то, что отец Родион далее говорит о проповедническом искусстве:

- Наши поучения к народу, чтобы быть им народными, должны быть поучительными песнями. Чем больше поучение походит на песнь, тем чаще оно будет повторяться. Ничто так не употребительно, как песнь. Весело мне, я пою. Скучаю: я пою. Ни то, ни сё мне, и тут я ищу, соображаю, что бы такое попеть. Оттого мне ни то, ни сё, что петь не могу, на песню не попаду. Есть люди, которые никогда не поют. Но они устами, языком, голосом только не поют, а умом, сердцем, чувствиями поют. Духом молиться можно, можно и петь духом. Человек сотворен для того, чтобы петь. Вся жизнь его должна быть песнею, всякое дело его должно оканчиваться песнею. Плохая жизнь, когда не поется кому. Попусту ты трудился, если тебе не до пения после трудов. К чему я об этом распространяюсь так? – Мне хочется до того дописаться, чтобы запеть, запеть духом. Да, плохое то поучение, при чтении или слушании которого не поем духом. По крайней мере, под конец непременно надобно так делать, чтобы пелось. Ныне некоторые поучения походят на настраивание инструмента; проповедник настраивает, настраивает, да так и бросит, так и кончит, или ничего не сыграет, настроивши. А это всего досаднее. (Запись в мае 1854 г.)

Ясно, что песня есть текст поэтический, обязанный иметь ритмическую организацию. И она присутствует в проповедях отца Родиона. Не во всех, правда, а в первую очередь, в тех, что отличаются торжественностью – в произнесенных по случаю великих праздников или же по случаю важных событий. Можно с определенностью сказать, что он использовал в своих прозаических текстах стихотворные размеры. Вряд ли он мог научиться этому у кого-то из современников и вообще – у литераторов всех последних столетий.

В то же время ритмической организации публичных речей уделяли внимание лучшие из античных ораторов. Так Аристотель в своей «Риторике» пишет:

- … надо, чтобы речь имела ритм, но не имела метра; ведь это будут стихи. Ритм же не должен быть точным: это получится, если он будет доведен не далее определенной меры.

Сходным образом в диалоге «Об ораторе» рассуждает Цицерон:

- В ораторской речи ритмичностью считается не то, что целиком состоит из ритмов, а то, что более всего приближается к ритмам. Поэтому проза даже труднее стихов, ибо там есть известный твердо определенный закон, которому необходимо следовать, в речи же ничто не установлено наперед, кроме того, что она не должна быть ни чуждой мерности, ни слишком стесненной, ни беспорядочной, ни расплывчатой.

Классики античности называют стихотворные стопы, которые они почитают подходящими для использования в публичной речи. Мы не станем их перечислять. Скажем лишь, что отец Родион практически всеми из них успешно пользовался, отчего проповеди его порой действительно звучанием походят на песнь.

Можно с определенностью утверждать, что получалось подобное у него далеко не случайно. Русский проповедник сознательно работал над этим, читал античных авторов и пользовался их советами, о чем свидетельствует дневник.

Вот запись от 23 сентября 1852 года:

- Шиллер. (Вероятно, далее цитируется немецкий поэт – С.К.) Я теперь не читаю ничего, кроме Гомера: древние писатели доставляют мне истинное наслаждение. Они же нужны мне для очищения вкуса, который умозрениями, изысканностью и манерностью начал сильно удаляться от простоты.

Вот запись от 20 октября 1854 года:

- Цицерон извинялся, что пишет длинное письмо за неимением времени написать короткое.

Отец Родион не жалел времени на обработку своих проповедей, поэтому они получались у него краткими, тщательно отделанными, где словам было тесно, а мыслям – просторно. В то же время их не назовешь вычурными, скорее даже простыми, потому что всё в них уместно. Фигуры речи начинают кричать, когда используются неумело, беспорядочно. Когда же стоят строго на своем месте, их не всякий даже и заметит.

Если отец Родион уделял большое внимание ритмической организации своей речи, используя в определенном порядке стихотворные стопы, тем более он должен был тщательно заботиться о композиции проповеди, определенной соотнесенности частей и целого; о логической и синтаксической организации.

С точки зрения логики всякое двусоставное (состоящее из подлежащего и сказуемого) предложение представляет собою суждение, где подлежащее соответствует субъекту, а сказуемое – предикату. Современная филология выделяет два главных типа связи предложений (суждений) в речи – цепной и параллельный. В первом случае связь суждений осуществляется посредством повторения, развертывания предиката или субъекта предшествующего суждения в последующем суждении. При этом предикат предыдущего суждения  выступает в последующем в качестве субъекта, а субъект – в качестве предиката (это напоминает цепь, где звенья цепляются одно за другое). Такой способ уместен, когда ведется цепь рассуждения.

Параллельный способ связи предложений (суждений) менее употребителен, однако обладает особенной силой воздействия. При нем повторяющийся член суждений выполняет в них одинаковую функцию (и в том, и в другом суждении является или субъектом, или предикатом). Параллельная связь суждений используется тогда, когда нет необходимости что-то доказывать, но нужно взывать к чувствам и воле слушателей.

Приведем пример параллельной связи суждений из краткого поучения отца Родиона, посвященного истолкованию одного евангельского чтения:

- Слушатели-христиане! Любите ли вы Иисуса Христа? – О, любите Его, всею душею, больше всего на свете любите.

Как же не любить Его? – Из любви к нему заповеди Его исполняйте, худого не делайте, потому что этого Иисус Христос не любит; добро делайте, потому что это Иисус Христос любит; радуйтесь с тою мыслию, что вам Иисус Христос послал эту радость; терпите с тою мыслию, что Иисус Христос любит, когда мы терпим.

Нетрудно заметить, что параллелизм суждений помогает ритмической организации текста. Период, здесь присутствующий, звучит не как что-то надуманное, но как самое естественное, диктуемое содержанием проповеди.

Важной характерной особенностью поучений отца Родиона Путятина является их диалогичность. Он постоянно обращается к слушателям – то ко всем сразу, то к кому-то в особенности, при этом звучат то вопросы, то просьбы, то увещевания. Конечно, слушателям труднее остаться здесь безучастными к тому, о чем говорится. А ведь разбудить душу и подвигнуть её к волевому напряжению – одна из самых сложных задач проповедника.

Наш земляк академик А.А. Ухтомский в рамках своего учения о доминанте ввел понятие эмотивного (или эмоционального) тона. Его можно использовать не только в физиологии-психологии, но и в смысле более универсальном. Поскольку проповедь имеет целью воздействовать на все три силы души человеческой – разум, чувства и волю, она стоит перед задачей передать или разбудить в душах слушателей в какое-то определенное время соответствующие эмоции – скорбь, радость, печаль о грехах, благую надежду и т.д.

Изменение эмотивного тона проповеди в процессе её восприятия можно изобразить графически в виде кривой линии в системе Декартовых координат. Оси абсцисс здесь будет соответствовать время, оси ординат – собственно эмотивный тон. Нижним его значениям будут соответствовать скорбь и печаль, верхним – радость о Духе Святом. Между ними разместится нейтральное состояние человеческой души.

В проповедях отца Родиона Путятина эмотивный тон ведет себя по-разному, может неоднократно изменяться, так что в последнем случае график его будет напоминать собою синусоиду. Однако общей чертой является непременное повышение эмотивного тона к концу речевого акта. Проще сказать, его поучения всегда жизнеутверждающи.

Отец Родион, чтобы быть понятным как можно большему числу слушателей, старался говорить внешне просто, на чистом русском языке. Иностранные заимствования в его речи встречаются крайне редко. Говорить таким языком – дополнительный труд, зато и вознаграждается он благодарными слушателями сторицею.

Мы имеем основание говорить о трех разновидностях авторского стиля протоиерея Родиона Путятина – простом, нейтральном (или умеренном) и высоком. Высота стиля определяется темой поучения. В великий церковный праздник он всегда будет высоким, то есть изобилующим фигурами речи и ритмически организованным. В то же время высота стиля не будет зависеть от того, к каким слушателям проповедник обращается – к крестьянам или представителям городской власти. Исключение здесь составляют разве что проповеди, произнесенные в присутствии царствующих особ, потому что само посещение таких особ уже являлось праздником. Таким образом, можно заключить, что на уровне стиля речь отца Родиона чужда какого бы то ни было лицеприятия.

Простой стиль отца Родиона лишен как фигур речи,  так и ритмической организации. В среднем стиле последняя присутствует, украшений же здесь – минимум. Зато высокий богат не только ритмом, но и всевозможными тропами, делающими речь величественной и торжественной.

В марте 1860 года в журнале «Странник» была опубликована «Рецензия на VIII кратких поучений Рыбинского собора протоиерея Родиона Путятина»», написанная священником Михаилом Архангельским. Здесь сказано: «… поучения отца протоиерея Путятина сильны не доказательствами и размышлениями, а чувством, сердечным убеждением и тою изящною простотою, которая составляет плод совершенного развития таланта».

Последнее замечание очень верно! Результатом же совершенного развития таланта настоятеля Рыбинского собора стало то, что он своим творческим подвигом способствовал возвращению русской проповеди к святоотеческим традициям. Разумеется, не он один трудился в этом направлении, но его творчество стало наиболее ярким, наиболее заслуживающим внимания как некий образец.

Следующему поколению русских проповедников, самым известным представителем которого выступает праведный отец Иоанн Кронштадтский, было уже легче, потому что господствовавшая до того западная манера проповедничества была сдвинута с не по достоинству занятого ею центрального места.

Исходя из сказанного, можно заключить, что протоиерей Родион Путятин является одним из наиболее заметных в общенациональном масштабе деятелей Рыбинска, поэтому его имя достойно быть увековеченным в нашем городе.

P.S. Подробно анализ литературного творчества отца Родиона изложен в моей дипломной работе «Стилистические особенности поучений настоятеля рыбинского Спасо-Преображенского собора протоиерея Родиона Путятина».

Священник Сергий Карамышев, филолог.

Всего просмотров: 2266

Оставлено комментариев: 0

Понравилось: 4