«Вероучители» от «Русской мечты»

Аще мы или ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1, 8).

16 декабря в МИА «Россия сегодня» состоялась презентация книги с громким, претенциозным и провокационным названием «Вероучение русской мечты».

О провокационности названия «Русская мечта» мы уже высказывались в следующих материалах: "Русская надежда против американской мечты", "О чём мечтает Проханов?", "«Русская мечта» как диверсия против Православия и России", "Волчьи глаза «Русской Мечты». Однако есть что добавить. Ведь если к одному провокационному наименованию присовокупляется другое – а именно «вероучение» - получается провокация, возведенная в степень.

Я просмотрел пресс-конференцию, приуроченную к презентации книги. Создалось устойчивое впечатление: люди, возводящие себя в степень вероучителей, не обладают элементарным чутьем русского литературного языка.

Слово «вероучение» русские люди обыкновенно употребляют с поясняющими словами – по той простой причине, что нет единого универсального, признаваемого всем человечеством, вероучения. Мы можем, например, говорить: «православно-кафолическое вероучение», «вероучение Римско-католической церкви», «вероучение Англиканской церкви». Употребленные в этих случаях определения и дополнения отсылают нас к субъекту, от имени которого изложено то или иное вероучение.

В то же время в русском языке не принято говорить «вероучение Василия Великого» или «вероучение Льва Римского». Возможно приписывание авторства лишь когда речь идет о частных вопросах веры или дисциплины. Например: «каноны Василия Великого», «устав Василия Великого», «догмат Льва Римского». Это означает, что слово «вероучение» - определенная, веками сложившаяся система.

Если слово «вероучение» употребляется в русском языке с дополнениями или определениями, отсылающими к (можно сказать, пользуясь юридическим понятием) субъекту правовых отношений, новоявленные «вероучители» могли бы догадаться, что слово «мечта» таковым субъектом не является, потому что мечта – всего-навсего продукт человеческого сознания, а не человек и не общность людей.

Возьмем «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля. Здесь в статье «мечтать» можно прочитать следующее:

- мечтать что, или о чем – играть воображением, предаваться игре мыслей, воображать, думать, представлять себе то, чего нет в настоящем; задумываться приятно, думать о несбыточном. Мечтать о себе – зазнаваться… Измечтался, на дело не годен. Намечтал много, намечтался досыта. Помечтала при луне… Мечта – вообще всякая картина воображения и игра мысли; пустая, несбыточная выдумка; призрак, видение, мара. Мечтатель, мечтательница – охотник мечтать, задумываться или играть воображением; кто сам о себе высокого мнения. Мечтательный – к мечте, мечтанью относящс., охочий мечтатель; несбыточный, мнимый, воображаемый; неосновательный, придуманный, высокомерный, кичливый; надменный…

Великий русский язык не обманешь. Почему в нем слово «мечта» и его производные обладают в основном негативным с нравственной точки зрения содержанием? Потому что язык наш формировался под мощным воздействием церковной литературы. А в Священном Писании слово «мечта» и его производные употребляются, например, следующим образом: «Как Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блудодействовавшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример, - так точно будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят высокие власти» (Иуд. 1, 7).  «Не мечтайте о себе» (Рим. 12, 16). В аскетической литературе мечтание как одна из разновидностей рассеянности ума, однозначно порицается. Святые отцы учат, что часто мечты всеваются в ум подвижника представителями нечистой силы. Вот в чем причина негативного в русском языке значения слова «мечта». А раз так, новоявленные «вероучители» «русской мечты» выступают как революционеры, разрушающие через смешение понятий самосознание русского народа.

Доктор философских наук Виталий Аверьянов договорился в ходе пресс-конференции аж до того, что представил филологическое «открытие». Он изрек, что слово «мечта» в русском языке во множественном числе не употребляется. Корреспондентка испанской газеты «El Pais» ухватилась за это «открытие» и стала удивляться, что в испанском языке слово «мечта» имеет множественное число. Никто не посмел раскрыть рта и сказать, что в русском языке можно сказать не только «мечта», но и «мечты», «мечтания». Такова сплоченность «вероучителей»! Даже очевидного ляпа никто не захотел ни признать, ни заметить. Мечтатели, как отметил Даль, склонны к надменности. И это в самом начале существования их «вероучения». Страшно представить, что будет, если у них крылышки прорастут. Не объявят ли они всех несогласных предателями и шпионами?

Главный редактор «Русской народной линии» А.Д. Степанов задал вопрос: если книга названа «Вероучением», даны ли в ней какие-то догматы, каноны и т.д.? Отвечая на вопрос, в свойственной ему расплывчатой манере, А.А. Проханов сказал, что «вероучение» - скорее поэтический образ, метафора, нечто общее, ненормированное. «Русская мечта», по Проханову, покрывает все явления русского общества на всем протяжении его исторического развития, первые ее провозвестники – языческие мудрецы-волхвы. Получается занятная вещь: понравилось новоявленным «вероучителям» то или иное явление русской жизни – его включили в «вероучение», не понравилось – выбросили. Таким образом, предмет нового «вероучения» оказывается беспредельным и необъятным, а главное, крутить-вертеть им можно как душе угодно. Мечтай хоть миллион лет!

Но, почувствовав, что ответ получается расплывчатым просто до неприличности, Проханов, привел пример евангельской проповеди. Сначала ведь не было никаких церковных канонов – они появились позднее, стало быть, также примерно будет и с «Русской мечтой». То есть со временем она должна оформиться в некое подобие канонов.

Далее Проханов принялся, очертя голову, проповедовать ересь хилиазма:

- Это мечта о справедливом безгрешном бытии. Это мечта об обществе, общежитии, в котором нет насилия, нет гнева, нет скаредности, нет унижения сильным слабого, богатым - бедного. Это бытие, в котором нет смерти. Это бытие, исполненное божественного ликования. Если перейти с языка светского, филологического, на язык богословский, это то же учение о Царствии Небесном.

По сути, в словосочетании «вероучение русской мечты» утверждается, что «Русская мечта» есть источник вероучения. До XXI века таковым обыкновенно объявлялся Господь Бог. Но люди во главе с «гениальным», как выразился о нем Константин Малофеев, постмодернистом Прохановым на место Бога, ничтоже сумняшеся, поставили свою мечту. Тем самым они в известном смысле себя поставили на место Бога.

Не случайно поэтому потребовалось уточнение г-на Аверьянова: «Вера в Бога не противоречит вере в себя». Это, конечно, нечто новенькое в богословии! Объявлять свое греховное «я» предметом веры – до этого даже Ницше не дошел! Мы, согласно Никео-Цареградскому символу, веруем в святую Церковь, но не потому что она представляет собою совокупность «я», а потому что во главе ее Христос, истинный Бог, связанный с этими «я» неразрывной органической связью.

Где выпячивается «я», там, конечно, самое место ереси. И Проханов стал говорить, что «русская мечта» - энергия, имеющая двойственную природу: волновую и корпускулярную. Святитель Григорий Палама в свое время учил о божественных энергиях. Ясно, что «энергия русской мечты» другой природы, раз она вмещает в себя всё – и божественное, и греховное. Это прямой путь к релятивизму (преступному смешению добра и зла), путь к пантеизму.

Уловив в «вероучителях» какую-то фальшь, гость из Австралии Александр Шахматов выступил энергично. Смысл им сказанного: мы, русские люди, живем, а не мечтаем. Нам мечты не нужны.

Большинство задававших вопросы было лояльно к «вероучителям». Как-то на их фоне пробившийся вполне предметный вопрос – «кто и как будет финансировать ваши мечты?» - повис в воздухе. Вернее, г-н Проханов отвязался от вопроса шуткой, громко выкрикнув: «Ротшильд! Рокфеллер!». Действительно, разве можно оскорблять слух пылких мечтателей, этого гегемона русского народа, такими приземленными вопросами – кто за их мечты будет платить?!

Журналист Константин Сёмин высказался в том смысле, что ему не место в одной лодке с Константином Малофеевым как с поборником декоммунизации.

Далее ораторы отстаивали «Русскую мечту», говоря, что она вмещает в себя мечты других народов: мусульманские взгляды, языческие обряды и всё вообще. То есть «вероучение» получается с изрядным налетом экуменизма. Проханов даже сравнил «Русскую мечту» с плавильным котлом, с каковым, вообще, обыкновенно сравнивают Соединенные Штаты Америки.

Поскольку Константин Малофеев пригласил в качестве собеседника на свою передачу "Русская мечта" известного артиста-богохульника Сергея Шнурова, можно предположить, что и такие люди - кандидаты в вероучители.

На мой взгляд, «вероучение русской мечты» - большая помойка. Даже если в нее, в этот бурлящий нечистотами богохульства котел, кто-то бросит золото или брильянты, запах лучше не станет.

Как знать, быть может, мы еще доживем до тех времен, когда адепты «вероучения русской мечты» предложат свои службы, священнодействия, ритуалы. Но очень хочется дожить и до тех времен, когда сумасбродное «Вероучение русской мечты» будет предано церковным собором анафеме.

P.S. Пресловутое «вероучение русской мечты» выдвинуто как нельзя некстати – когда православный мир раскалывается между двумя лидерами – Московским и Константинопольским патриархатами. В это время выдвигать отдающее национализмом, экуменизмом и хилиазмом новое учение – значит подложить Русской Церкви хорошую жирную свинью.

Священник Сергий Карамышев

Всего просмотров: 3479

Оставлено комментариев: 2

Понравилось: 7