Державный путь
ДРОЖЬ РОЗЫ
Ты розу целуешь, вставая
Со смятого ложа любви –
И роза дрожит, как живая,
Ловя поцелуи твои.
Трепещут земные мгновенья…
И ты никогда не поймешь,
Что это не дрожь наслажденья –
Священная смертная дрожь.
СВАТОВСТВО
Ковры на стенах, горка и комод,
и ни гвоздя для маски и для лиры…
Того гляди, что кочет запоет
за тонкой стенкой городской квартиры.
Но нет: бубнит приемник. Как во сне,
вхожу в бубнеж… Разбуженным предвестьем
хозяева встают навстречу мне.
Я скоро буду звать их тещей с тестем
и день-деньской маячить в их тени,
строча стихи меж горкой и комодом…
Но кто они? Я знаю, кто они,
я не приезжий, я отсюда родом.
По их судьбе прошла веков орда,
и век минувший не был легче прочих.
Они – крестьяне, в лютые года
державой превращенные в рабочих.
Они ее рабы, ее оплот,
она дала им бедное жилище,
тугим тряпьем набила их комод,
а животы – простой и тяжкой пищей.
О чем же с ними мне поговорить?
О дочери? О власти? О погоде?
Тяну слова и скручиваю в нить.
Они кивают. Всё в порядке, вроде.
Они добры, они несут вино
и поднимают первый тост за зятя.
Они мудры – и поняли давно,
что можно выжить, лишнего не тратя.
Их губы сжаты, лбы утомлены,
но есть и в них младенческое что-то:
- Вот первая любовь твоей жены! –
и теща мне показывает фото.
Я улыбаюсь. Я киваю в такт
их тайным мыслям, спрятанным меж прочих.
Не все ль равно мне? Пусть всё будет так,
пока меня не клюнет тайный кочет…
ПРИМИРИТЕЛЬНАЯ
Гнутся ветки за окном – это ветер.
Ты смеешься и поёшь – это утро.
Ты молчишь и не глядишь – это вечер,
Это грубо я сказал и не мудро.
Невоздержан на язык? Это правда,
Но и ты ведь заводить мастерица.
Я влюблюсь в тебя опять только завтра,
А сегодня я хочу помириться.
Брось ты чашки протирать и стаканы,
Ведь и так они блестят – от природы.
Мы ведь старые с тобой стариканы,
Мы ведь вечные с тобой сумасброды.
Так зачем же нам играть в эти штуки?
Ну, стреляй в меня – стою, как мишень, я.
На плечах твоих лежат мои руки.
Это взгляда я прошу – и прощенья.
ПОСЛЕ МОЛЧАНИЯ
Я напрасно ищу пониманья –
Вы не созданы нас понимать.
Совершенно иные созданья,
Ваше дело – жалеть и прощать.
Так прости меня, зверя лесного,
За грехи человечьи мои.
Все равно всё окончится снова
Вечной горечью женской любви.
Рухнет в бездну громада немая,
Дрогнут души и дрогнут тела.
Ты заплачешь, меня обнимая,
И пойму я, что ты – поняла…
Всего просмотров: 1920
Оставлено комментариев: 0
